Нижегородский вокзал
28.01.2019
Ещё одна краеведческая статья (после статьи о Дангауэровке) у меня уже была написана (скомпилирована из разных источников) очень давно ещё для ЖЖ-блога, а на сайт перенести всё как-то руки не доходили. Но произошло то, что произошло, поэтому решил всё выложить побыстрее.
Про политиков и политику я стараюсь всуе не писать и вообще эту тему не поднимать (кроме совсем уж одиозных случаев, типа очередных «как бы выборов» или какого-нибудь ЧП), но недавно оккупационное правительство покусилось на мой родной район, который на самом деле и так уже давно уничтожен унылыми человейниками а-ля П44, разрезан многополосными шоссе и утыкан т.н. «магазинами шаговой доступности». Остались отдельные зелёные пятачки некогда тихого и спокойного района – и одним из таких пятачков является сквер, находящийся рядом с моим старым домом (снесённым) и чудом сохранившийся до наших дней. Более того, лет 8-10 назад его неплохо отреставрировали, посадили кусты, цветы, деревья и даже поставили старую ограду, ровно ту, которая стояла ещё до войны. Но в середине января ездил навестить родителей, и вот, очередной «подарок» – крошечный скверик, последнее тёплое воспоминание о детстве – и тот хотят уничтожить своими загребущими руками...
Понимаю, что от подобных петиций толку нет, тем более, что от людей в современной России ничего не зависит, раз уж эти уроды решили строить, то будут строить в любом случае, но тем не менее: подписать петицию на change.org
Новости за май 2019 года.
Кажется, сквер удалось отстоять.
Так при чём тут железная дорога и что такое Нижегородский вокзал?
Я 2/3 своей жизни прожил в Таганском районе и только в зрелом возрасте, начав интересоваться историей, обнаружил, что на месте квартала, где я жил, раньше был крупный Нижегородский вокзал. Далее инфа из Вики.
Нижегородский вокзал – второй в Москве (после Ленинградского), был открыт в 1861 в начале сооружения железной дороги между Москвой и Нижним Новгородом. Располагался за Покровской заставой на пересечении Нижегородской улицы и Рогожского вала. Единственный из московских вокзалов, расположенный за городской чертой того времени, Камер-Коллежским валом. Вследствие расположения вдали от центра города, положение вокзала было нестабильным, и долгие годы в документах вокзал именовался временным.
Одноэтажное деревянное здание вокзала, построенное архитектором М. Ю. Арнольдом было неказистым; его изображения, по-видимому, не сохранились. Газета «Московские ведомости» от 29 июня 1861 года писала: «Пассажиры были разочарованы видом вокзала. Москвичи надеялись встретить здесь такое же роскошное устройство, к какому все привыкли на казённой Николаевской дороге». Е. А. Салиас, отметив в своём путевом очерке, что нижегородская дорога «может служить образцом нашим дорогам», тут же оговаривается: «за исключением деревянного сарая вместо амбаркадера».
После выкупа Нижегородской железной дороги в казну правительства была создана «Московско-Курская, Нижегородская и Муромская железная дорога» и Нижегородский вокзал решено было объединить с новым Курским вокзалом (который тогда был назван Курско-Нижегородским).
С 14 июня 1896 года отправление поездов в Нижний Новгород стало производиться из правого крыла Курского вокзала, а старая станция (в советское время известная как Москва-Товарная-Горьковская) стала использоваться для обслуживания грузовых перевозок. Здания станции и линия до неё были ликвидированы в 1950-х годах с началом массового жилого строительства в этом районе.
Вокзал упоминается у Л. Н. Толстого в романе «Анна Каренина»:
«Да, надо ехать на станцию железной дороги, а если нет, то поехать туда и уличить его». Анна посмотрела в газетах расписание поездов. Вечером отходит в восемь часов две минуты. «Да, я поспею». Она велела заложить других лошадей и занялась укладкой в дорожную сумку необходимых на несколько дней вещей. Она знала, что не вернётся более сюда. Она смутно решила себе в числе тех планов, которые приходили ей в голову, и то, что после того, что произойдёт там на станции или в именье графини, она поедет по Нижегородской дороге до первого города и останется там.
<...> И ясность, с которою она видела теперь свою и всех людей жизнь, радовала ее. «Так и я, и Пётр, и кучер Фёдор, и этот купец, и все те люди, которые живут там по Волге, куда приглашают эти объявления, и везде, и всегда», – думала она, когда уже подъехала к низкому строению Нижегородской станции и к ней навстречу выбежали артельщики.
– Прикажете до Обираловки? – сказал Пётр.
Она совсем забыла, куда и зачем она ехала, и только с большим усилием могла понять вопрос.
– Да, – сказала она ему, подавая кошелёк с деньгами, и, взяв в руку маленький красный мешочек, вышла из коляски»
Подробнее про вокзал и окрестности можно узнать в блоге у Алексея Дедушкина, который собрал крупицы информации и фотографии в отдельный пост. Копипастить сюда не вижу смысла, выложу только несколько фотографий с пояснениями.
Возможно, это единственный снимок Нижегородского вокзала (1955-1956 гг).
Нивелирный план (1888 год).
Кадр немецкой аэрофотосъёмки 1942 г. Красным овалом обозначено конторское здание товарной станции Москва-Рогожская (бывш. Нижегородского вокзала).
Немецкая аэрофотосъёмка, в отдельном слое – современные улицы. Показан тот самый сквер.
А вот и он – сквер, ещё со старой оградой (фото начала 50-х годов).
«Вот и сквер в конце нечётной стороны Новорогожской улицы. Его окаймляет невысокая, но основательная решётка. Этот зелёный островок существует и поныне. Но никакой решётки нет. Наверное, средств у отцов города стало гораздо меньше, чем 60 лет назад. За сквером просматриваются домики, расположенные на Рабочей улице и в многочисленных Рабочих переулках. В одном из них (под № 8) я родился. А в скверике мама меня выгуливала. Тени на булыжной мостовой – от забора и от станционных сооружений. Возможно, свою тень (вероятно, дальнюю) отбросило и небольшое здание службы дистанции (дом № 44), сохранившееся до сих пор».
Около 10 лет назад старая ограда была восстановлена именно в таком виде как на фото – со звёздами. Дом №44 и сейчас стоит, только он теперь №16.
Любопытный факт из истории района (не вокзала). На третьей версте курской железной дороги в 1879 году народовольцами во главе с Софьей Перовской был совершено покушение на царя Александра II. Террористы сняли небольшой двухэтажный дом недалеко от железной дороги и около двух месяцев делали подкоп под железнодорожное полотно, чтобы заложить бомбу. Но взорвать удалось только поезд с вещами и свитой, сам царь ехал в другом составе.
Я хотел выяснить точное местоположение злосчастного дома, но не получилось – разные источники называют разные расстояния, но участок железной дороги примерно этот:
Если кто-то знает, где точно располагался тот дом – напишите мне.
Не могу не упомянуть об одном важном событии в жизни Нижегородского вокзала – о возможной эвакуации Сталина в Куйбышев (Самару) в 1941 году.
Это воспоминания местного жителя, которые я нашёл на каком-то форуме (дело было давно, ссылку на пост не сохранил).
Вообще мне повезло с районом. Мы жили на Абельмановской заставе. С одной стороны на неё выходило Рязанской шоссе (ныне Нижегородская ул.), а параллельно шло шоссе Энтузиастов. А между ними в то время были расположены запасные пути старой нижегородской дороги, там были паровозные депо, вагонные депо и т.д. Тупик этот заканчивался каких-то в 200 метрах от нашего дома. Когда я стал постарше, то мы пролезали на эти пути и собирали там большие уплотнительные кольца, которые потом катали с использованием проволочного крючка. Нас гоняла железнодорожная милиция, что только подзадоривало нас, видя, как неуклюже пролезают они под вагонами в своих длиннополых шинелях и шашкой на боку (такая у них форма была). И вот однажды женщины, которые там работали, сказали нам: «это сейчас вам шутки, попробовали бы вы так в 41, когда там поезд Сталина стоял». Запомнилось это мне надолго, но сути дела я так и не понимал – что за поезд Сталина. Узнал намного позже, а здесь речь завёл, опять же, в связи с фильмом (имеется в виду фильм «Москва. Осень. 1941», НТВ). Там было сказано, что на Казанском вокзале был подготовлен поезд для эвакуации Сталина. Опять же, если мыслить логически – Казанский вокзал самое оживлённое место, откуда постоянно отправлялись поезда на восток – на Урал, в Ташкент. Разумно ли ставить там секретный поезд для Сталина? Уже позже, читая роман П. Проскурина «Имя твоё» я вновь вспомнил об этом поезде. Именно Проскурин написал, что Сталин два часа ходил по платформе Рогожско-Симоновского тупика в раздумье, а потом возвратился в Москву. Так родился миф, который в фильме для пущей важности был помещён на Казанский вокзал. Конечно, это ложь, которую Проскурин пытался выдать за правду. На самом деле по инициативе Л. Берия, Г. Маленкова, Л. Кагановича спецпоезд для Сталина был приготовлен за Абельмановской заставой. В ожидании Сталина у спецпоезда дежурили сотрудники личной охраны Сталина П. Лозгачев, В. Туков, В. Круташев, Н. Кирилин, П. Шитоха, А. Белехов. Сталин к спецпоезду не приехал ни в октябре, ни в ноябре.
А это письмо непосредственного участника операции «эвакуация Сталина».
Рыбин А.Т. (Бывший военный комендант ГАБТа СССР, майор в отставке). Письмо в редакцию журнала «Коммунист» (август 1982 года)
В книгах М. Паджева «Через всю войну», П. Проскурина «Имя твоё» и других публикациях утверждается, что И. В. Сталин 19-го октября 1941 г. утром прибыл на железнодорожную платформу Рогожско-Симоновского тупика, где ходил у спецпоезда в течение двух часов, преодолевая в себе противоречия, ехать ему в Куйбышев или остаться в Москве. Писатели, использовав название Рогожско-Симоновского тупика, несколько оказались отдалёнными от истины. 16-го октября 1941 года автор от полковника Груздева получил приказ выделить вспомогательный наряд из состава сотрудников НКВД во главе со ст. лейтенантом П. Щепиловым и закрыть посты за Крестьянской заставой по Рабочей улице. Миновав заставу, мы поехали по Рабочей улице, где встретили несколько милицейских работников, регулирующих уличным движением, среди которых был мне знакомый по службе М. Коновалов. Перед нами раскинулось множество железнодорожных путей, идущих в тупик от основной ветки Курского вокзала. При этом эта обширная территория тупика тогда была огорожена глухим забором, который начинался от нынешней Новорогожской улицы, стоял по Нижегородской почти до Абельмановской заставы. Прежде на территорию тупика поступали под разгрузку железнодорожные составы с дровами и стройматериалами. Естественно, что там в 1941 году никаких железнодорожных платформ и в помине не было. Направляясь к спецпоезду, я на разветвлении от основной магистрали железной дороги встретил сотрудников транспортной милиции, преграждавших проход посторонним лицам в сторону тупика и спецпоезда. Приближаясь к спецпоезду, я с удивлением увидел известных мне с 1930 года сотрудников личной охраны И.В. Сталина: П.И. Лозгачева, К. Альтшулера, А. Белехева, Е. Жеребятьева, К. Ишметова, П. Шитоха, В. Круташева, В. Тукова. Но фашистские асы не дремали. Одиночные самолёты, преодолев заградительный огонь, прорвались в район тупика и сбросили две фугасные авиабомбы мелкого калибра, вели пулемётный обстрел территории тупика, под пулемётным обстрелом оказались сотрудники И. Хрусталев и С. Афонасьев, которые своевременно укрылись в цементной трубе крупного диаметра и таким образом остались целыми, хотя пули густо цокали по трубе. Водитель автомашины М. Гагач и др. пострадали от осколочных ранений разорвавшихся фугасок. Пробыв у спецпоезда несколько дней, не дождавшись приезда И.В. Сталина, сотрудники по приказу командования с постов снялись и возвратились в Кремль и на дачу. В этой связи нам хорошо известно, что И. Сталин в октябре 1941 года на Московские вокзалы не выезжал, а работал в Кремле и частично на ближней даче. Если говорить о выезде И. Сталина из столицы, то у него были куда более надёжные средства передвижения, ибо на аэродроме под охраной лейтенантов Ю. Королькова, А. Сусанина и др. находилось несколько спецсамолётов Ставки Верховного Главного Командования. Сейчас становится очевидным, что поднятая организационная шумиха вокруг спецпоезда – это не что иное, как хитроумная приманка, для кое-каких простачков, попавших впросак.
Вот что вспоминает бывший комендант дачи И.В. Сталина, Сергей Соловов: «В середине октября 1941 г. я уже кое-что с дачи перевёз в спецвагон. И. Сталин заметил мои хлопоты и спросил: «Что за перевозка?» Я ответил: «Готовимся, товарищ Сталин, к эвакуации в Куйбышев». Верховный на это сказал: «Никакой эвакуации, остаёмся на месте до победы»». Бывший личный сотрудник для поручений И. Сталина, М. Старостин говорит: «Помню, видимо, за нами И. Сталин заметил прокуйбышевское настроение и пригласил нас ночью к себе. Он сказал: «Из Москвы я не поеду, её надо защищать, и вы остаётесь со мной»». Начальник охраны генерал Н. Власик по инициативе начальства отправил личную библиотеку И. Сталина в Куйбышев. Верховный об этом узнал и заявил: «Этого делать не следовало. Из Москвы я не поеду».
Небезынтересно, как излагал финальную часть с приготовлением спецпоезда полковник Н. Кириллин: «16-го октября 1941 года я и генерал Н. Суслов направились своими глазами посмотреть приготовление спецпоезда для Верховного, по возвращении в Кремль не прошло и 30-40 мин., выходит из Совнаркома нарком путей сообщения Л. М. Каганович и на повышенной ноте подзывает Суслова. Тот подбежал. Л. Каганович, обращаясь к Суслову, возбуждённо сказал: «Сейчас мне Сталин дал нагоняй за организацию спецпоезда»».
Прошло с тех пор 40 лет, на месте территории железнодорожного тупика, где стоял спецпоезд, раскинулся жилой массив с озеленёнными дворами и улицами. Что касается Симоновского тупика, то таковой находился в большой отдалённости от Нижегородской ул., в радиусе железнодорожной станции Чухлинка и никакого отношения к тупику и спецпоезду не имел.
Так выглядит историческая действительность, которую опровергнуть невозможно.