Virga «Сесиль была наверху»
- Где она?.. - Агнесса спускалась вниз по лестнице.
Айра Джеб машинально оглянулся.
- Сесиль? Она нужна тебе сейчас?
- Хочу показать ей новую пудру. Бронзовую, - Агнесса просто сияла от удовольствия. Джеб подумал, что этой женщине очень нравилось делать покупки. Да и подарки, собственно, тоже. Все, что ни куплено, было к месту и к лицу. Нет, Агнесса точно не была жадиной. Правда, и альтруистка из нее получалась немного капризная.
Он устало отложил газету в сторону и, взяв румяный хлебец с блюдечка, с хрустом надкусил его.
- Бронзовую, говоришь? – пробубнил он.
- Да. Китайского производства. Самая лучшая, какую нашла. И дорогая… Это.., для того, чтобы добавлять в краски, верно? – Она дилетантски прищурилась, вопрошая Джеба.
- Ну да. Ей нравится. Да и мне тоже. По-моему, так лучше… Если использовать для некоторых оттенков и эффектов, - ответил тот. Хлеб замер на полпути ко рту. Джеб словно бы задумался о чем-то.
- Так где же Сесиль? – нетерпеливо повторила свой вопрос Агнесса. Она уже подошла к столу. Протянула руку, чтобы положить на стол коробку, дабы позволить ее рассмотреть.
Джеб поднял глаза от газеты, на которую до этого рассеянно смотрел. Агнессе уже перевалило за сорок, тем не менее выглядела она фантастически хорошо. Чуть атлетического сложения, но при том – ничего лишнего, чисто по-женски сбитая, крепкая высокая фигура. Пышные светлые волосы. И платье, подобранное со вкусом, чертовски хорошо на ней сидит, лениво подумал Джеб, пожевывая тост. Живая Венера… И я знаю ее лет сто, а это – главное. Джеб довольно потянулся в архаичном плетеном кресле стоимостью никак не меньше тысячи долларов, в котором, как говорилось в бумагах его владельца, любил посиживать сам Хэмингуэй.
- Сесиль.., - томно ответил Джеб, - Наверное, там, в мастерской. Скорее всего. Я еще не ходил туда сегодня. Сходи ты. Заодно и проверишь там все.
- Ну ладно. Я иду, - Женщина повернулась, но потом, чуть приостановившись, обернулась опять и подозрительно взглянула на него: - Айра… В последнее время она мне не нравится. Я имею в виду…
- Агнесса, разве она КОГДА - НИБУДЬ тебе нравилась?…
Женщина медленно пожала плечами.
- Но… Да нет, все было нормально…
- Агнесса, я же просил!! Сколько это еще будет продолжаться?
- Джеб, - Она с вызовом подняла голову, до этого склоненную чуть виновато к плечу, - Ты знаешь, МНЕ иногда не нравится.
- Мы договорились. Ты и я. Это не обсуждается.
- Да, но я…
- Агнесса. Иди.
Женщина повернулась и пошла прочь, захватив со стола коробку китайской пудры. Дубовая лестница издавала тихий скрип под ее шагами, когда она ступила на нее и начала подниматься на второй этаж.
Джеб устало выдохнул через ноздри.
Он знал, что она не будет закатывать больше истерик по поводу Сесиль, так как от природы совершенно не глупа и давно уже все понимает. Так было нужно. Так он хотел. И так будет.
В конце концов, он тоже делал все возможное, чтобы они были счастливы. Минимум – довольны той жизнью, которую он выстроил благодаря своему труду и своим способностям. И что с того, что близкие тоже получают свою достаточно щедрую порцию этих солнечных лучей его богатства. А этот прелестный деревянный замок на берегу пригородного озера он, к тому же, еще и помог возвести сам, подбирая мебель и панели для внутренней отделки; даже вбил ради смеха дюжину гвоздей и немного постругал перила в обширной гостиной. Немного непривычно, но приятно. А Сесиль – Сесиль улыбалась, стоя на площадке второго этажа, куда уже были перевезены ее вещи, и глядя на все это сверху черными, настороженными как у зверька, глазами.
К слову, обычно она совсем не улыбалась, а ее смеха вообще никто никогда не слышал.
Джеб считал, что теоретически она должна быть абсолютно счастлива, хотя и не знал точно, так ли это. Стыд и еще что-то мешали ему заглянуть глубже в эту юную таинственную душу, к ногам которой вот-вот упадет целый мир. Которая, однажды появившись в его размеренной жизни, незаметно начала разрушать ее ход, чего он еще не успел заметить и понять. Он даже не мог разобраться, кто именно кого из них поработил: он – ее, или она – его.
* * *
Вечером они ужинали вдвоем.
- Ну как акции? – поинтересовалась Агнесса, - Все барахлит? Или уже нет?
- Штормит, - Джеб усмехнулся, похлопав антикварное кресло по подлокотнику. Мягкий, падающий сверху свет зажигал его волосы тонкими серебряными иглами, - Ты все равно ничего в этим не понимаешь, дорогая. Тебе не стоит играть на бирже.
- Лучше я поиграю в теннис. С моим новым инструктором-напарником, - кокетливо возразила женщина, вертя бокал в своих изящных пальцах.
Джеб не удержался и прыснул.
- Что такое? – возмутилась Агнесса.
Айра взглянул на нее смеющимися глазами.
- Дорогая, спешу сообщить тебе, что твоя болезнь зовется ревностью.
Агнесса надула губы, демонстрируя обиду.
- Пойми ты, от тебя ничего не убудет. Никогда. Мы ведь всегда делили все поровну. Пополам. Тебе мала твоя половина? Ты выросла из нее, Агнесса? Что, твои аппетиты вдруг увеличились, а? Не могу поверить.
- Да нет, ты же ничего не понимаешь!
- Да, я ничего не понимаю, - Джеб методично уничтожал свой ужин, продолжая говорить в перерывах: - Вот, посмотри хотя бы на Сесиль. Она совершенно не привередлива. Одевается скромно (это совсем не упрек, дорогая, нет!). Почти ничего не просит. Не пилит.
-… к тому же сейчас уже спит.
- Да. У нее болит голова от растворителей и лаков. Сегодня она легла пораньше. Рита и Антуан все убрали и проветрили мастерскую и комнаты… Ты тоже могла бы чем-то заняться по жизни, Агнесса.
- Я ничего не умею, - Она грустно посмотрела на свои руки.
- А могла бы.., - начал Джеб. Потом остановился, отлично сознавая, что она говорит правду. Единственным, в чем Агнесса действительно знала толк, была светская жизнь во всех ее проявлениях. Как бы в подтверждение его мыслей, женщина слегка кивнула.
- Впрочем, как хочешь. Я тебя вовсе не осуждаю. Наоборот.., - Он потянулся к ней через стол. Ресницы Агнессы вспорхнули, она медленно поднялась из кресла…
Какой-то тихий шорох наверху. Оба невольно вздрогнули и переглянулись.
- Это птицы, - успокоил Джеб.
- Ты ее любишь? – Взгляд Агнессы, на полпути к лестнице остановившийся, вонзился в лицо Джеба, недоверчиво буравя его.
- Ну что ты, она же совсем еще ребенок. Это же воплощенная кротость… Не сердись, дорогая.
- Восемнадцать лет – не ребенок, Джеб…
- Для нее это имеет значение.
- Ты ее трахаешь, тайком от меня, - Агнесса поудобнее устраивалась на коленях Айры.
- Ну… Это, кажется, не для нее, знаешь ли. После того случая мы не стали больше пробовать. Ты же знаешь, почему.
Джеб забрал Сесиль из приюта, когда ей было пятнадцать, - после того, как увидел ее картины. Тут его как будто ударило. Он сразу почувствовал все, все до мелочей: свои дальнейшие действия, слова, мысли. Случай подарил ему человека, рассказавшего ему об удивительной Сесиль, которая к тому же была такой застенчивой, податливой и кроткой, и трогательно-наивной до смеху. Семилетней девочкой ее взяли в приют после того, как ее мать жестоко покончила с собой то ли на почве наркотиков, то ли оттого, что была не в силах дальше содержать дочь. После ее смерти Сесиль, можно сказать, здорово повезло – она попала в хорошие руки. Однажды служащие приюта заметили, что ребенок выводит что-то мелом на стене… С тех пор она стала в приюте всеобщей любимицей: ей дарили и покупали мелки, краски, карандаши, а она продолжала расти, все пополняя свою коллекцию уникальных рисунков и картинок новыми шедеврами. У Сесиль наблюдался некоторый аутизм и умственная неполноценность, но, в целом, она отличалась очень покладистым нравом и не демонстрировала абсолютной тупости, как это бывает с другими подобными детьми, а ее доверчивость вызывала всеобщую симпатию. Джеб ликовал: он успел первым. В короткое время бизнесмен и глава мебельного концерна благодаря природному обаянию очаровал всех – от врачей и сиделок до смотрителей – и, что самое главное, действительно подружился с Сесиль. А девочка его просто обожала. Несмотря на то, что Джебу уже минуло пятьдесят четыре, для нее он явился воплощением принца, божества и старшего брата в одном лице, готового к тому же развернуть перед ней целую, неизведанную и манящую, вселенную. Даже, кажется, болезнь поняла это и начала сдавать позиции. Прежде пугливая и замкнутая Сесиль пыталась теперь на равных общаться с людьми. И рисовала все лучше. Освоила холст и масляную живопись, которая пришлась ей по вкусу. К слову сказать, внушительная репутация и громадная сила убеждения Джеба привели к тому, что он, с согласия руководства приюта, взял Сесиль к себе домой, ни у кого не оставив и тени сомнения, что это есть наилучший для девочки выход. Через полгода (Сесиль как раз только исполнилось шестнадцать) они поженились. Кажется, девушка действительно очень привязалась к нему, а присутствие Агнессы, давней знакомой хозяина, воспринимала естественно, не подозревая о каких-то чересчур близких, кроме дружбы, отношениях между ними. И она стала творить уже в новой семье. Ей доставлялись все необходимые для этого материалы – самого лучшего качества и почти изо всех уголков мира. Джеб нанимал для нее лучших учителей и специалистов. Потом, одна за другой, пошли закрытые выставки для гурманов от искусства, раз за разом имевшие все больший успех. Художественный мир заговорил о новой яркой звезде. Даже в прессу стали проникать заметки о даровании никому не известной жены мебельного магната, рисующей удивительные картины. Знатоки выстраивались в очередь, чтобы взглянуть на это чудо – "полотна, созданные единым взмахом ангельского крыла", как окрестил стиль ее работ именитый критик. Неплохо. Любой художник умер бы от зависти, говорила Агнесса, сама никогда не увлекавшаяся живописью, но захваченная всей этой суетой, которая ей нравилась и которую она находила крайне забавным и полезным делом. Среди почитателей юного таланта были очень обеспеченные люди, составлявшие весь этот круг коллекционеров и меценатов. Живопись Сесиль стоила миллионы.
Внутренний голос не подвел Джеба: то была сама судьба. Его империя увеличилась втрое и стала одной из самых крупных в промышленном мире. Раздутый бульварными журналами скандал вокруг женитьбы был быстро замят: Джеб сделал все, чтобы эти писаки поскорее заткнулись, найдя себе новую жертву, и все стало выглядеть более чем прилично и в порядке вещей.
- Она такая хрупкая и ей на вид так мало лет. Не больше тринадцати. Тебе не совестно? Посмотри же на себя! – И Агнесса, игриво ткнув Джеба в оттопыренный живот сложенной газетой, спрыгнула с его колен и направилась к бару под лестницей, - А ты свинья!
- Дорогая, но она моя жена как-никак. И потом, мы оба, кажется…
Агнесса расхохоталась.
- Жена! Ну-ну. Совратитель малолетних!
Она совсем развеселилась. Похоже, перебрала за ужином, подумал Джеб.
- Я только меценат. И помогаю ей продвинуть ее талант в этом мире. Помогаю добиться чего-нибудь, Агнесса. Все знают об этом. Она же – одна из самых счастливых жен.
- Говори это кому хочешь, - Агнесса сосредоточенно наливала себе джин, - меценат. И совсем уж просто ни от чего набиваешь свой карман…
- … прибылью от продажи ее картин. Карман, который также кормит и тебя.
- А мебель? – насторожилась Агнесса, притворно вскинув брови.
- И мебель, да. Но вспомни, что было пару лет назад.
Финансовый кризис, разразившийся тогда, едва не утянул внешне устойчивую империю Джеба на дно долгового болота. Произошедшие летом пожары уничтожили многие леса в Европе, и им чуть было не пришлось принять губительное для себя решение – перейти на пластик, чтобы спасти хоть как-то этот тонущий корабль. Тогда от них могли отвернуться постоянные заказчики, и неизвестно, чем бы все закончилось. Если бы провидение не послало им Сесиль. Призрак неминуемого краха рассеялся в воздухе, как дым. На новые средства были закуплены более дорогие партии древесины из-за границы, что спасло производство, а также для подстраховки были созданы новые линии по изготовлению мебели из других материалов.
- … Тогда тебе даже пришлось отказаться от заказанного автомобиля. Вот бедствие!.. Так что подумай, чем ты ей обязана. Да и мне, кстати, тоже. Не плюй, пожалуйста, в колодец.
Агнесса хихикнула, кивнув в знак согласия.
- Так. А чем же я могу быть вам полезна, мсье Джеб?
Полы ее роскошного халата неожиданно распахнулись, явив взору хозяина ничем не прикрытые прелести Агнессы. Джеб изумленно уставился на нее.
- Этого недостаточно для подиума, - резюмируя, изрек он, - Но достаточно для меня.
Снова тихий шорох наверху, но у них уже не было времени, чтобы обращать на это внимание. На тени от перил, вертикальными полосами легшие на чье-то гладкое продолговатое лицо, которое, приглядевшись, можно было угадать среди резного дерева верхней галереи…
* * *
… - Я хочу показать тебе кое-что.
Они шли наверх, потом проходя через все новые и новые двери, через комнаты и коридоры, отделанные светлыми панелями и обставленные с большой выдумкой и вкусом. Утро лилось во все окна, и этот чистый свет оставался внутри, вместе с запахом цветущего жасмина. С ними был один из торговых агентов. Джеб хорошо знал его и потому мог свободно допустить в мастерскую Сесиль - святую святых дома. В одном из коридоров Рита протирала большое зеркало. Они поздоровались, после чего Джеб отворил двустворчатую дверь, и все вошли за ним в белую полукруглую залу.
Они остановились перед большим мольбертом. Окна в мастерской были открыты и ветер свободно вплывал в них. Ощущался слабый запах хвойного лака.
- Вот оно. Любуйтесь. Такого вы еще не видели.
Глаза Агнессы удивленно расширились. Охнула Рита, из любопытства заглянувшая в залу.
Агент сделал такое лицо, что Джеб, увидев это, довольно хохотнул.
- А вы, я вижу, деликатно устроены!
- Но что ЭТО? Что?
- Хм… Она объяснила мне вчера, что это – изображение существа, сидящего у нее внутри.
- Бредит?
- Нет, скорее фантазирует. Это похоже на сказку, которую она выдумала сама. Это.., - Джеб закусил губу, - что-то вроде дьявола…
- В таком ангельском теле завелся черт! – рассмеялся теперь уже агент, - Вот так неожиданность! Как вы это упустили?
- Она какая-то мрачная еще со вчерашнего утра, - В разговор вступила подошедшая к ним экономка Рита, - Я-то видела рисунок раньше, только она просила вам не говорить, мсье Джеб, уж очень просила… Вы уж простите меня, она ведь такая добрая и послушная всегда… Очень просила не говорить. Сюрприз вам хотела сделать. Вы бы что ли сводили девочку вашу к психологу, мсье, а то жалко ведь, сама не своя какая-то стала… Как тогда, совсем…
Рита вздохнула и направилась к дверям – протирать зеркала дальше. Все молчали.
-… и в самом деле, сводил бы ты жену к психиатру, - подытожил торговый агент, - А то, чую, могут слухи пойти. Ну, где там то полотно, что ты приготовил для меня сегодня? Покажи-ка его.
Джеб все еще смотрел на картину.
За свою короткую жизнь Сесиль сотворила достаточно уникальных и довольно разнообразных работ, некоторые из которых, вероятно, считались бы уже эталонами новейшей истории живописи, если бы не замедленная реакция широкой публики, без которой немыслимо мировое признание. Впрочем, знатоки первыми оценили проявления своеобразного таланта Сесиль и вокруг нее уже потихоньку разворачивалась жесткая борьба за обладание частичками ее творчества, вынесенными на бумагу или холст. Здесь, в ее мастерской, их висело около тридцати, в основном – готовых, полуготовых, и довольно небольших по формату. Подавляющее большинство их было написано маслом. Еще Сесиль очень понравилась темпера, экспериментировать с которой она начала совсем недавно, пробуя подмешивать в краски различные блестящие пудры и суспензии, составляя таким образом новые оттенки, - во всем этом ей активно помогал один из преподавателей, тоже энтузиаст. Эта работа была также написана темперой и, наверное, отняла у Сесиль не очень много времени, зато поражала виртуозностью и пронзительным драматизмом фигуры и красок.
- Взгляните сюда, - Джеб прошелся вдоль ряда картин, не без гордости обозрев свое собрание, - Эта, - Он остановился возле полотна в кремово-белой, нежного оттенка рамке, - называется "Цветы под дождем". Не правда ли, похоже?.. Я бы голову на отсечение дал, что они живые!
Агент заворожено уставился на загадочное переплетение тонко перемешанных красочных мазков, пятен и призрачных, легких линий; на все это сверху была как бы накинута "вуаль" пелены дождя. И верно, цветы казались живыми, согнутыми под тяжестью хрупких хрустальных капель, замеревших на секунду перед зрителем на лепестках и листьях.
Джеб не дал ему насладиться и потащил к другой картине:
- А это – та самая "Утренняя молния, зажигающая поля"!… Написала ее в прошлом месяце. Оцени колорит. А атмосфера… Это колдовство, Салливан, честное слово. Ты когда-нибудь, у кого-нибудь подобное видел, а?
- Ну, в общем, да, наверное.., - Тот, явно пораженный, рассматривал новый шедевр, - Нет! Наверное, это достаточно оригинальная живопись. Очень холодно, но, как ни странно, и эмоционально тоже…
- Эмоционально!… Именно "эмоционально"! – Джеб пришел в заметное возбуждение, - Вот в том-то и весь вопрос. Ты когда-нибудь видел, чтобы Сесиль была эмоциональной ?…
Агнесса едва заметно поморщилась.
- Это можно объяснить, - Салливан, задумавшись, чесал нос, - Интроверсия… плюс болезнь, аутизм и все такое. Она выплескивает свои эмоции на полотнах. Ведь эмоции у нее, конечно, есть…
-… Только спрятаны глубоко внутри, - докончила за него Агнесса, роясь в сумочке в поисках сигарет. Она нашла их, вынула одну из пачки и закурила.
- Агни, я же просил тебя.., - простонал Джеб.
- Эти – с ментолом, - отрезала его подруга, - К тому же здесь сквозняк, ты не заметил? Я только одну, - Она извиняюще улыбнулась мужчинам.
- Кто придумал все эти поэтические названия? – между прочим поинтересовался Салливан.
- Кое-что мы обсуждаем с консультантом и оценщиками, что-то она подсказала сама.
- Очень мило.
- Идите сюда, я еще не показал вам "Балконную дверь". А не так давно она написала портрет Риты. Вам понравится, это точно, - И Джеб жестом поманил спутников налево, обогнув по пути большой мольберт, накрытый белой тканью. Осторожно приподняв край, Салливан, к своему разочарованию, увидел, что холст пуст - ни даже карандашного наброска, лишь сухая откровенность белой грунтованной поверхности.
- Еще не приступала, - прокомментировал Джеб, через плечо заметив его действия, - А портрет в самом деле очень хорош. Идем же.
Они остановились возле стены с портретом.
- Похожа! – восхитился Салливан и украдкой хохотнул, потому как живая Рита не отличалась красотой и к тому же косила на один глаз, - Честно говоря, Айра, в жизни не подметил бы за ней такого… изящества. А теперь вот, благодаря Сесиль, я его вижу. Похоже, был ненаблюдательным. Но она-то, она – все видит!
- Художественная правда, - заметила Агнесса, замяв окурок тонкой сигареты в банке с мусором.
- Да! И розовое платье Рите очень идет, - добавил Салливан и, оглянувшись на всякий случай, шепнул остальным: - Облагородить такую ведьму, ей богу! Талант!
- Хочешь приобрести у меня?
- Я подумаю, Айра, подумаю… Хотя тут думать нечего.
- И верно, - согласился Джеб, повернувшись к нему от полотна, с которого взирала на всех суровая экономка.
В зале как-то тихо, сама собой, как сильф, появилась его жена.
- А вот и мы.., - пробормотал себе под нос агент и направился поприветствовать ее, - Доброе утро, Сесиль!
* * *
Удивительно, но Сесиль… улыбнулась. Увидев Джеба; потом перевела глаза на Агнессу, и что-то в них промелькнуло, какая-то едва заметная тень или печаль. Впрочем, это ей было более свойственно, чем улыбка.
- Доброе утро, - поздоровалась она со всеми, и затем подошла к ним ближе, - Спасибо за пудру, Агнесса.
Та улыбнулась в ответ.
- Нет проблем, малыш. Куплю еще, если будет надо.
- Спасибо.., - повторила Сесиль и как-то растерянно взглянула на Джеба, словно бы не зная, что еще сказать.
Находясь рядом с Агнессой, Сесиль составляла с той разительный контраст во всем. Короткие темные волосы и почти что детское лицо, обычно бывавшее задумчиво-застывшим, вместе с платьем делали ее похожей на школьницу, неуверенно выступившую к доске.
Ситуацию спас жизнерадостный Салливан.
- Ты улыбалась! – изумился он, - А значит, все в порядке!…
Сесиль улыбнулась еще раз, но уже слабее и, как заметила Агнесса, неестественнее. Но Салливан уже подскочил к девушке, подобострастно схватил в свои лапищи ее тонкие руки и закружился с ней по зале, распевая какой-то разухабистый вальс.
Джеб и Агнесса ошарашенно наблюдали.
- Ей богу, Агни… Она сейчас засмеется, - пробормотал Айра, - Она уже смеется! Почему? Почему сейчас?.. Что я, не веселил ее что ли??
- Просто время пришло, - ответила Агнесса немного раздраженно, глядя на то, как громоздкий Салливан приземлился перед Сесиль на одно колено, - Прямо как дети какие-то… Что за день!
- Пора нам к ним присоединиться, - Джеб наконец оправился от удивления и поспешил в их сторону:
- Сесиль, крошка!.. Извини, но я… так рад, что ты наконец…
Она вздрогнула и выпустила руку Салливана, который все еще стоял перед нею на одном колене.
- Нет-нет, улыбайся еще!
Сесиль покорно улыбнулась. Эта улыбка вызвала у Салливана новый порыв вдохновения, и танец продолжился бы вновь, но тут Агнесса позвала всех пойти вниз пить кофе.
- Пойдем, удивительное дитя, - Агент предложил Сесиль свой локоть, - Отведаем чудесного напитка в исполнении Агнессы…
Похоже, чтобы расшевелить Сесиль, им давно надо было нанять этого клоуна, а не кучу психиатров, подумал Джеб про себя.
- Идемте же, - добавил он вслух.
Но Сесиль осторожно высвободилась от Салливана.
- Я хочу погулять немного, - промолвила она, - С Ритой. Голова все еще болит. Можно?
- Конечно, дорогая, - Джеб чмокнул супругу в лоб, хотел поцеловать в губы, но она деликатно отстранилась, - Конечно, если ты хочешь…Ты так обрадовала нас всех сегодня. Будет лучше, если ты почаще будешь улыбаться, как сегодня, ладно?
Сесиль кивнула, задумчиво вглядываясь в его глаза. Ее окружали улыбающиеся лица.
- Погуляй, а потом присоединяйся к нам, если захочешь.
- Ну нет, не отпущу, - запротестовал Салливан, пытась вновь шутливо овладеть рукой Сесиль, чтобы удержать ее возле себя еще немного.
- Да ладно, перестань, - вступилась Агнесса, - Пусть Сесиль немного проветрится. Идемте вниз.
Джеб позвал Риту.
* * *
- ...Там, смотри, кто-то подъехал! – воскликнула Агнесса, выглянув в окно.
Они пили кофе в гостиной на первом этаже и закусывали его пирожными и булочками, которые так любил Салливан. Как, впрочем, и Сесиль. Но сегодня ее не было с ними за столом. Кофе благоухал божественно, унося вверх тонкими струйками свой аромат, а приятная беседа протекала необычайно оживленно. Гостиная была уютной и симпатичной. Ветер чуть колыхал белые кружевные занавески, столь же невесомые, как и облака на беспечного голубого цвета небе. Где-то далеко в парке перекликались птицы. Ощущался слабый запах бензина.
Джеб поднялся из-за стола:
- Кто еще там?
Агент подошел к окну.
- Это, кажется, из нашей дыры… Эй, да это и впрямь они! Я вижу вон там Алека и д’Этерни. Что еще за суматоха? Неужто что-нибудь стряслось? Только не банкротство моей конторы!!
Машина, остановившаяся за воротами особняка Джеба, дважды просигналила. Двое вышедших из нее агентов в летних деловых костюмах направлялись по дорожке к дому в то время как трое людей уже спешили им навстречу.
Запыхавшийся Джеб поздоровался с новыми гостями.
- Утро чудесное, - заметил д’Этерни, весьма изящный кареглазый блондин среднего роста, после того как все обменялись друг с другом традиционными приветствиями, - И у нас для вас чудесные новости. Дик, слушай внимательно. Мы организуем выставку мадам Джеб через три дня в Маунтин Гардене.
- Что, уже через три дня??
- В том-то и дело. Этот вопрос надо было решать очень быстро, иначе место было бы занято другим мастером, после того, как Онкувер отказался. Сэндерсы остались с носом! Они пытались любой ценой пробить для себя этот перформанс еще за две недели до этого, но что-то там у них не получалось, нам предоставился шанс… и мы его, сам понимаешь, перехватили! Мероприятия такого уровня и размаха, как знаешь, проводятся владельцем галереи раз лет в пять, поэтому ждать было бы просто глупо. Мы все уладили. Надеюсь, вы нас извините, мсье Джеб, - Д’Этерни дружески подмигнул хозяину дома, очень довольный тем, что привез "бомбу".
- Надеюсь, мсье, вы не осудите нас за такое самоуправство, - подключился к разговору второй агент, - В конечном итоге, мы ведь все от этого немало выигрываем… - Он улыбнулся, наблюдая за меняющимся выражением лица Джеба.
- Чертовски удачно, - едва вымолвила Агнесса, встрепенувшись, - …Дайте мне кто-нибудь сигареты.
- Просто фантастика! – возопил Салливан. Джебу показалось, что он сейчас пойдет кувыркаться по лужайке от избытка положительных эмоций. Но новые мысли тут же вытеснили этот бред из головы.
- Блоуберги будут там, все семейство, - возбужденно продолжал д’ Этерни, - Они как раз сейчас на подъеме, и все жаждут новых впечатлений... Андреас, сталелитейный магнат, Карниворус, этот греческий консервный паша, Мазеннштейны, духовенство, герцогиня... Ну и, разумеется, вся прожженая богема, пара подлецов с Монмартра, и еще.. ты знаешь, кого я имею в виду. Все будут там. Критики... Главное - пригасить Пуатье, а не то отзывы в прессе будут иметь негативный привкус... но это уже не наша работа.
- Знаю старого шакала... Язва порядочная, - процедил Салливан, оглядываясь.
- Я приму меры, - пообещал Джеб веско.
Кто-то третий, оставшийся в машине, вновь дважды надавил на сигнальный гудок.
- Нам остается только обсудить детали контракта, - Д’Этерни, в свою очередь, несколько нервно оглянулся на поджидавший их автомобиль, потом оборотился к Джебу: - но, увы, сейчас у нас с Алеком уже нет времени, мы спешим в адвокатскую контору, так что заедем к вам завтра с утра. Пока же вам лучше поскорее заняться отбором работ, которые...
Из дома позади них донесся пронзительный крик Риты.
Джеб и Агнесса резко обернулись. Вздрогнули и их спутники.
Только сейчас они увидели дым, поднимающийся над верхним этажом особняка. За то короткое время, что они беседовали на дорожке возле ворот, там многое изменилось. Пламя пожирало особняк. Видимо, оно тихо тлело внутри и затем в какой-то миг вдруг вырвалось из стен наружу, яростно треща и расплевывая яркие искры с черными лохмотьями копоти, которые уже полетели над лужайкой по направлению к людям. Дерево смолисто источало едкие шлейфы дыма, стелющиеся по балкам и перекрытиям словно древние, разгневанные тем, что их кто-то потревожил, змеи; дым сбегал по стенам вниз, по пути облизывая резные украшения и арки, и никакая пропитка уже не спасала горючий от природы материал. Агнесса вскрикнула, как будто ее кто-то ударил. Из дверей особняка выскочили Антуан и Рита и спешили к ним, как две насмерть перепуганные куропатки.
- Мы не могли позвонить! – кричал Антуан, подбегая ближе и задыхаясь от дыма, отчаяния и ужаса, - Телефоны не работают!.. Мсье Джеб, она, Сесиль, она…
- Пожарных, вызвать пожарных! – рыдала его жена, - Мсье Джеб, она… вы не поверите, она…
- Что ОНА?! – прорычал Джеб, хватая Антуана за плечи, - Бегите за пожарными! Скорее!!
По грязному лицу женщины струились слезы, перепачканные гарью руки тряслись как в лихорадке. Она не переставая плакала.
- Она… Там, Сесиль… была наверху… Мы с ней погуляли, а потом, - Рита захлебывалась, - Мсье Джеб, она сначала… отпустила меня… я не могу говорить… Сказала, чтоб я шла… от-дыхать… а-а…
- Ближе! – Джеб был готов дать ей пощечину: у Риты начиналась истерика.
- Я… Мсье… Джеб, изви.., - Рита отчаянно пыталась собраться с мыслями. Лицо ее выглядело почти безумным от горя, - Я ушла к себе… Потом поднялась еще раз,.. к ней, чтобы…
Агенты и Салливан сгрудились вокруг женщины, ловя каждое ее слово, вылетающее из запекшихся коркой губ.
- Ближе!! – крикнул Джеб, схватив уже Риту за плечи и пару раз встряхнув ее сухопарое тело, чтобы она немного очухалась.
- Я увидела... ее там увидела, одну.., - проговорила экономка с огромным трудом, - Только она, не она это была… не Сесиль наша… Везде разлила все свои растворы… растворители, и лаки, все краски на полу… на стенах, себя с ног до головы… картины, они тоже… там. Все зажгла и вот так и стояла… одна, посреди всего этого. Как… неживое что-то. Она ведь сейчас и есть.., - Всхлип, - Потом это все зажгла… Так быстро. Я было, хотела… туда, вытащить ее, но там стена… Огонь…
- Она ТАМ? Черт возьми! – отчаянно выругался Джеб, - Как же мне… спасти все это?…
Он ринулся мимо всех в дом.
- Джеб!! – закричала Агнесса, и бросилась за ним.
Салливан и оба агента словно окаменели от ужаса и только наблюдали. Третий приезжий тоже выскочил из машины и присоединился к коллегам.
Они увидели, как в считанные секунды оба – и Джеб, и Агнесса, - вбежали в двери особняка и, лишь только они переступили порог, как тяжелый вспыхнувший фронтон обрушился сверху пылающей громадой бревен.
© 2001