Манипуляция сознанием

Решил выложить сокращённую версию эпилога книги С.Г.Кара-Мурзы "Манипуляция сознанием" (2000). Достаточно большая книга, которую я читал около 3-х месяцев. Описывать нечего, идея книги понятна из названия. Скажу только, что по моему мнению, книгу можно было бы сократить раза в два без потери смысла. Автор в некоторых местах немного переигрывает...

Какими симптомами и признаками скрытой манипуляции может воспользоваться наше сознание и интуиция? В общем, они представлены в разделах книги. Напомню главные.

Язык. Как только политик или диктор начинает говорить на птичьем языке, вворачивая малопонятные словечки, вроде ваучера или секвестра — значит, идёт манипуляция (возможно, "вторичная", когда и сам говорящий является марионеткой манипуляторов).

Если бы говорящий желал, чтобы его сообщение было понято и осмыслено, а не заучено или внушено, то он сделал бы его доходчивым и построил в форме диалога. В нашей жизни, за исключением чисто профессиональных сфер, вроде науки и техники, нет проблем, которые нельзя было бы изложить на доступном русском языке.

Непонятные слова имеют целью или подавить слушателя фальшивым авторитетом "эксперта", либо выполняют роль шаманского заклинания и призваны оказать гипнотизирующий эффект. Бывает также, что они — прикрытие самой наглой лжи, как это и было, например, в случае с ваучером.

В общем, язык — важнейшее диагностическое средство, недаром и врачи его смотрят.

Эмоции. Если политик или диктор начинает давить на чувства, пахнет подвохом. Тут лучше временно "очерстветь" и не поддаваться на его дрожащий голос или блеснувшую на глазах слезу. Политика есть политика, эмоции там — как грим.

Мы должны в уме быстро просчитывать интересы, а чувства — это их дешёвая приправа. Всегда надо иметь в уме свои интересы (свои — значит тебя, твоих потомков, твоего народа), а также попытаться представить себе, каковы интересы говорящего или его хозяина. Особенно надо быть начеку, когда тебя хотят разозлить, уязвить, оскорбить.

Если на это идут, значит, надо на время отключить свои эмоции и сосредоточить своё внимание на их гримасах. Нельзя поддаваться, надо смотреть бесстрастно и пытаться понять, что они прячут за этой дымовой завесой.

Сенсационность и срочность. Это — технология общего действия, обеспечивающая шум и необходимый уровень нервозности, подрывающей психологическую защиту. Однако иногда создание искусственного фона сенсационности служит какой-то конкретной цели, чаще всего для отвлечения внимания.

Обычно сенсация не стоит выеденного яйца — то слониха в Таиланде родила, то плачущие англичане цветы принесли на могилу принцессы Дианы, то автобус в Португалии в кювет упал, то козлёнка поймали. Ах, нам только что сообщили! Ах, мы вас будем держать в курсе дела!

Да что такого вы сообщили? Завтра сами же об этом забудете. Одними "чёрными ящиками" замучили — трещат о них после каждой катастрофы, а когда их к всеобщей радости найдут — молчок. Зачем тогда о них говорить?

Повторение. Повторение — главное средство недобросовестной пропаганды. Потому оно и служит хорошим признаком её наличия. Если вдруг начинают ежедневно мусолить одну и ту же тему или употреблять одни и те же словесные комбинации — дело нечисто.

Повторение действует на подсознание, а его мы контролируем плохо. Следовательно, надо стараться зафиксировать сам факт повторения какого-то штампа в сознании, и тогда будет как бы включена сигнализация. А, опять завели почему-то ту же песенку — значит, держи ухо востро.

Например, периодически наши просвещённые реформаторы поднимают плач по отсутствию купли-продажи земли, но никогда не объяснят толком, зачем им это нужно. Тут — заведомая ставка на внушение, поскольку никаких разумных доводов не существует, а теневой "социальный заказ" принят, да и деньги у заказчика, наверное, уже получены и истрачены.

Дробление. Если политик или помогающее ему СМИ действительно желает объяснить гражданам какую-то проблему и получить их сознательную поддержку в каком-то вопросе, то он всегда изложит эту проблему в целостном виде, хотя бы и кратко.

Проблему можно уподобить организму — у неё есть предыстория ("родители"), она возникает и развивается, обретает "семью и потомков" — связанные с нею или порождённые ею проблемы. Когда она будет разрешена ("умрёт"), начнётся новый цикл, жизнь следующего поколения — будущее.

Политик, который манипулирует нашим сознанием, представляет нам вместо целостной проблемы её маленький кусочек, да и его дробит на части — так, чтобы мы осмыслить целое и сделать выбор не могли. Мы должны верить ему, как жрецу, который владеет всем знанием.

Никакой вопрос нельзя принимать как искренне поставленный, если не дана его предыстория.
Почему в России никогда не было частной собственности на землю? Почему крестьяне требовали национализации? Какие силы конкретно столкнулись в этом вопросе сегодня? Даже эти вопросы замалчиваются, и их не дают выкрикнуть по телевидению.

Изъятие из контекста. Это признак, родственный предыдущему. Изымая проблему из реального контекста, не говоря о важных внешних факторах, манипулятор загоняет нашу мысль, нашу работу по толкованию его сообщения в нужный ему узкий коридор.

Поэтому, как только возникают подозрения, что политик или его пропагандист умалчивает о внешнем обрамлении проблемы, внутренний голос должен нас предупредить — манипуляция! Возьмём ту же проблему купли-продажи земли. На недавней международной конференции криминалистов, посвящённой наркобизнесу и отмыванию денег, в главном докладе в особом разделе сказано, что лучший способ отмывания денег — покупка земли.

Далее сказано прямо, что мировой наркобизнес ждёт закона о свободной продаже земли в России — единственной стране, где сельское хозяйство разорено, государство коррумпировано и земля пойдёт по дешёвке.

Можно ли игнорировать этот "внешний фактор" и даже не упоминать о нём? Только в том случае, если политик или СМИ, поднимающие вопрос о продаже земли, участвуют в большой программе манипуляции.

Тоталитаризм источника сообщений. Поскольку возможно более полное устранение несогласных источников информации и мнений — важнейшее условие успеха манипуляции, отсутствие реального диалога есть верный признак манипулятивного характера сообщений.

Зная это, манипуляторы стараются купить или вырастить в собственном коллективе подсадных уток, которые якобы "спорят" с манипулятором. Но у нас в России проблемы настолько жгучие, что манипуляторы предпочитают не дать зародиться самой мысли, что возможен диалог и сравнение точек зрения.

Поэтому их подсадные утки слишком неуклюжи, и лучше уж без них — надёжным приёмом полного затыкания рта оппоненту.

Так что когда "независимое" телевидение сообщает какую-то важную установку и при этом не даёт слова или хотя бы полслова серьёзному противнику этой установки — оно пытается манипулировать сознанием.

Но при этом главные проблемы нашей жизни всё равно не поднимаются — за этим строго следят все "авторитеты".

Да и в мелочах отсутствие стороннего комментария, который не составляет никакого труда получить, есть признак манипуляции. Такой комментарий не позволил бы идеологам создавать "нервозность".

Тоталитаризм решения. Ещё более наглядным и связанным с предыдущим признаком является тоталитаризм самой формулы решения, которое внушается аудитории. Иного не дано! Коней на переправе не меняют! Альтернативы Ельцину нет!

Когда слышатся такие речи, можно в уме спокойно ставить галочку: "Манипулятор".

Сама суть жизненного процесса в том, что мы идём по извилистому пути, и на каждом шагу — перекрёсток, разветвление пути. И мы делаем выбор, каждый раз его обдумывая. Часто эта работа по принятию решения делается так быстро, что мы её не замечаем, но она делается.

Когда выбор сложный и при нём возникает противоречие интересов, альтернативы должны быть явно обнародованы. Когда же нам говорят, что выбора нет, что "реформе Чубайса" нет альтернативы, то это манипуляция, доведённая до уровня гротеска.

Беда в том, что соучастниками в ней стали слишком многие, так что на общественное мнение оказывает давление большая армия "вторичных манипуляторов".

Смешение информации и мнения. Это — настолько грубый приём манипуляции, что в европейских законах против него введены даже ограничительные нормы. Человек, который приготовился узнать факты, с трудом может защититься от внушаемого ему вместе с фактами мнения об этих фактах.

Тебе говорят, что в метро Токио кто-то разбрызгал отравляющее вещество зарин — и тут же подпускают мнение, что это сделали сектанты. А назавтра уже говорят: "сектанты, которые разбрызгали отравляющее вещество зарин...".

У нас этот приём используется постоянно и с небывалой дерзостью. Ведь даже утверждение, что дома в Москве взорвали "чеченские сепаратисты", все мы давно приняли за факт, хотя это было всего лишь мнением, да и то высказанным вскользь.

Натренировать сознание так, чтобы в любом сообщении автоматически разделять информацию и мнение, не очень сложно. Когда поток мнения идёт слишком густо, разум должен подавать сигнал: внимание, манипуляция!

Прикрытие авторитетом. Когда как довод в поддержку какого-то чисто идеологического или политического утверждения привлекается авторитет и уважение, завоёванные в совершенно иной, не связанной с этим утверждением сфере, то это — типичная манипуляция. Причём манипуляция грубая и примитивная.

Когда А.Д. Сахаров, который всю жизнь в закрытом институте изучал слабые взаимодействия в ядре атома, внушает нам мысль, что СССР должен разделиться на 35 государств, а армяне должны начать войну за Карабах, и при этом напоминает, что он — академик, то это грубый приём манипуляции.

Никакого авторитета в вопросе государственного устройства или спора армян с азербайджанцами ни его запас знаний, ни его жизненный опыт ему не дают. Использование им авторитета учёного — подлог.

Да, Ростропович хорошо играет на виолончели, так мало кто умеет. Но когда он берёт в руки автомат, чтобы защитить демократию или пасть жертвой советской военщины и, усталый, засыпает в кресле, "не выпуская из рук оружия", то это — дешёвый спектакль, который должен нас растрогать. Соловьи, соловьи, не будите солдат...

Активизация стереотипов. Всегда должно вызывать подозрение, если взывающий к нам политик или деятель СМИ настойчиво обращается к нашим стереотипам, будит наше чувство какой-то общности, подчёркивая наше отличие от "них" — других.

Стремление отправителя сообщений "стереотипизировать наше поведение", то есть добиться, чтобы мы воспринимали информацию и отвечали на неё в соответствии с нормами поведения определённой общности — верный признак манипуляции.

Всегда, услышав в обращении явную или скрытую апелляцию к каким-то укоренённым в нас чувствам или установкам, полезно быстро пробежать в уме ипостаси своего Я и прикинуть, на какую из них давит обращающийся ко мне идеолог.

Тогда легче будет понять, на какую автоматическую реакцию он рассчитывает и к чему незаметно клонит. Как только мы пытаемся это осознать, исчезает автоматизм и начинается процесс рассуждения. Толчок к нему — обнаружение признака манипуляции.

Некогерентность высказываний. Это — важнейший признак, и он довольно легко выявляется даже интуитивно. Стоит только чуть-чуть быть настороже, как начинаешь ощущать: что-то тут не так. Концы с концами не вяжутся!

Если в одной фразе проклинают советский строй за то, что пересохло озеро Арал, а в следующей его же проклинают за то, что пытался перебросить часть воды из сибирских рек в озеро Арал, то, простите, ваши рассуждения некогерентны, и вы нас просто дурите. Или сами уже одурачены манипулятором более высокого ранга.

Очень часто некогерентность есть следствие предварительной манипуляции, жертвой которой и стал данный оратор, но это не так уж важно — "вторичные" манипуляторы столь же вредны, хотя вина их идёт по другой статье. Польза "вторичных", однако, в том, что у них некогерентность бывает более выпуклой, более вопиющей, потому что они сами её уже не замечают.

Перейдём ко второй стороне нашей проблемы — правилам поведения, которые должны снизить нашу уязвимость к воздействию манипуляторов.

Сокращение контактов. Надо поменьше бывать в зоне контакта с манипулятором или потенциальным манипулятором. Мы не можем совсем "не ходить на собрания нечестивых", но надо хотя бы ходить поменьше.

В действительности разнообразия информации на разных каналах телевидения нет никакого — так незачем и переключать телевизор с одной про программы на другую в надежде получить какую-то иную крупицу знания. Эта крупица того не стоит. Нужная информация так или иначе до нас дойдёт.

Уход от захвата. Важный этап в манипуляции — захват аудитории, её "присоединение". Как сказано в одном учебнике, "успех манипуляции невозможен без создания союзника в душевном мире адресата".

Пока захват не произошёл, ему можно успешно сопротивляться — тогда и последующие усилия манипулятора пропадают даром, а вы даже можете на них наблюдать отстранённо и с пользой для себя.

Эффективен такой простой приём, как прерывание контакта, уход на время.

Если есть возможность, то полезно прервать словоизлияния манипулятора вопросами, которые резко нарушают его сценарий. Вопросами типа: "Скажите прямо, куда вы клоните?".

Этот вопрос заставляет манипулятора переходить к сути дела, не завершив "присоединение" аудитории и, следовательно, не лишив её способности критически воспринимать сообщения. Или же манипулятору придётся игнорировать вопрос, что может вызвать недовольство и укрепит психологическую защиту.

Изменение темпа. В программе манипуляции очень важен темп. Манипулятор достигает успеха, когда он опережает процесс мобилизации психологических защит аудитории. Поэтому такое большое значение придаётся сенсационности и срочности.

С этого ритма надо стараться манипулятора сбить, нельзя позволить ему навязать его темп нашему сознанию — они не должны войти в резонанс.

Этот приём отражен в народной мудрости: "Утро вечера мудренее!". Это значит, что полезно прервать контакт, дать сырым мыслям, чувствам и впечатлениям "отлежаться" — а потом начать на свежую голову.

Надо навязывать ходу манипуляции рваный и вязкий ритм, сходу отвергать нагнетаемую обстановку срочности. На самом деле срочность эта всегда бывает ложной, искусственно созданной.

Нельзя этому давлению поддаваться, нельзя сходу принимать оценки, которые нам навязывают. Известное "тугодумие" крестьян в большой мере объясняет их замечательную устойчивость против манипуляции.

Отсеивание шума. Манипуляция успешна в условиях "демократии шума", когда человека бомбардируют потоком никчемных сообщений, и он не может сосредоточиться на той проблеме, по которой он должен выработать точку зрения. Не может сосредоточиться — вынужден хвататься за подсунутую ему трактовку.

Устойчивость против манипуляции снижается, если одновременно с сообщением, которое внушает какую-то идею, на сознание человека воздействуют "помехой".

Отсюда вывод: получив сообщение, в котором может быть скрыта идеологическая "контрабанда", надо отфильтровать шумы, которые служат помехами при обдумывании именно этого сообщения.

Лучше на время вообще вырваться из потока сообщений, чтобы обдумать одно из них. Потеря невелика, этот поток не иссякнет, и ничего действительно важного нас не минует.

Непредсказуемость. Легче всего манипулировать сознанием человека, мышление которого отвечает чёткому и строгому алгоритму. Если же оно петляет, следует необычной логике и приводит к парадоксальным выводам, подобрать к нему ключ трудно.

Манипуляторы Запада с большим трудом находили подход к дикарям, китайцам, африканцам. Негры уже два столетия живут в США, но до сих пор "одомашнены" в малой степени.

В общем, эффективным способом ухода от захвата и воздействия манипулятора является создание искусственной непредсказуемости твоей реакции (источников информации, способа её переработки, логики умозаключений, темпа взаимодействия, типа высказываний и т.д.). Как сказал К. Кастанеда, "когда ты непредсказуем, ты неуязвим".

Выход из коридора навязываемых тебе стереотипных реакций, "смена поля" нарушает программу манипуляции. По реакции автора сообщений (хотя бы проигранной в мыслях) будет видно, может ли он закончить свою мысль как разумную — или выстраивает манипулятивную конструкцию.

Отключение эмоций. Большинство стереотипов, которые используют манипуляторы, сильно окрашены эмоционально. Раскачать чувства — для манипулятора половина успеха.

Поэтому общим правилом можно считать такое: увидев, что идеологи почему-то давят на какое-то твоё чувство, следует на время сознательно притупить это чувство. Воспринять сообщения бесстрастно, как автомат, а потом на холодную голову обдумать их наедине с собой, без подсказки.

Это может показаться цинизмом, но полезно поставленную проблему сначала "проиграть" вообще вне морального контекста — как военные планируют свои бомбардировки. "Проиграть", а потом уже включать моральные ограничения и предпочтения.

Диалогичность мышления. Манипуляторы стараются превратить нас в потребителей идей, во внимающее ухо и расширенный зрачок. Нас лишили всякого открытого диалога, ибо он снимает наваждение. Диалог разрушает манипуляцию.

У нас пока что один выход — перенести диалог на "молекулярный" уровень, даже вести его как мысленный диалог. Но не принимать ни одного утверждения без вопросов.

Надо делать усилия, чтобы найти зацепку для вопроса даже в самом "круглом" утверждении, и помнить, что свойство нашего ума — уходить от трудных вопросов, "заметать их под ковёр".

Поэтому во многих ответственных профессиях введено что-то, вроде обязательного перечня вопросов, которые при выполнении сложной операции надо вслух задать — и вслух ответить, как это бывает у пилотов самолёта.

Если мы научимся "говорить сами с собой", то наше мышление наверняка выйдет из колеи, предусмотренной манипуляторами, оно станет непредсказуемым. Может быть, мы станем похожи на сумасшедших, но сумасшедшими манипулировать невозможно, их умозаключения парадоксальны с точки зрения заданного алгоритма.

Создание контекстов. Поскольку один из главных приёмов манипуляции — втиснуть проблему в искусственно построенный контекст (часто это ложный контекст), то и защитным средством будет неприятие предложенной постановки вопроса, замена навязываемого контекста иными, выстроенными независимо от потенциального манипулятора.

Вот, нам говорят: "В СССР отсутствовала категория прав человека, а на Западе присутствовала".

Не будем спорить насчет категории, а спросим хотя бы себя: "Ну и что, что отсутствовала? В одинаковом ли контексте находились СССР и Запад?".

Само собой, начинается в воображении процесс построения контекстов. По мне, так довольно быстро идеологема прав человека начинает выглядеть смешной. Ведь сами говорят: казарменный социализм. Какие же в казарме "права человека"? В ней "права и обязанности бойца".

Почему же казарменный? Нам нравилось жить в казарме? Да нет, жизнь загнала, холодная война с несравнимым по ресурсам противником. На деле-то мы жили даже не в казарменном, а в окопном социализме.

То же утверждение можно поставить в иной, исторический контекст. Да, Запад говорит о правах человека, а мы не говорили. Ну и что? Когда Запад о них заговорил? При сенаторе Маккарти? При Муссолини? При Лютере и Кальвине? При Миттеране, залившем кровью Алжир?

Нет, заговорил буквально вчера, при президенте Картере. Ну, так у нас ещё было время, у каждой цивилизации свой исторический возраст. Мы помоложе Запада, не надо торопиться, подрастём ещё. Поспешишь — людей насмешишь.

Создание альтернатив. Манипулятор, пресекая диалог, представляет выгодное ему решение как не имеющее альтернативы — иначе начинаются размышления, рассуждения. В общем, пиши пропало.

Такое условие надо сразу отметать. Как это иного не дано? Быть такого не может!

Стоит только разрешить самому себе прикиприкинуть в уме разные варианты решения, как вся постройка манипуляции рушится — и сразу видны корыстные намерения.

Вот, выполняя программу разрушения "империи зла", раздули проблему депортации целых народов — крымских татар, чеченцев. Переселить целый народ, какой ужас! Преступление века! Даёшь "Закон о репрессированных народах"! Поджигай, ребята, дом!

На весь этот крик разумный человек должен был бы спросить: "Господа хорошие, а как надо было поступить в 1944 году с крымскими татарами, воевавшими на стороне немцев?".

Пусть бы Сахаров и Нуйкин прямо ответили: "Расстрелять все 20 тысяч служивших у немцев мужчин по закону военного времени".

Ответили бы так? Нет, просто свернули бы всю кампанию манипуляции. Потому что даже в самом воспалённом демократическом уме промелькнула бы мысль, что для крымских татар, как народа, лишиться практически всех молодых мужчин означало бы исчезновение с лица земли.

Просто назвав вполне реальные альтернативы, можно пресечь манипуляцию. Если нельзя назвать их вслух, то надо представить их в уме — тогда хотя бы ты лично защитишь себя от манипулятора.

Включение здравого смысла. Это вещь для образованного человека непростая, но при некотором усилии доступная. Когда слышишь страстные речи, то лучше пропустить мимо ушей красивые фразы и ухватить только главный довод. Потом допустить, что он верен, и подумать, соответствует ли здравому смыслу то решение проблемы, которое предлагает пламенный оратор.

"А как бы сделал я?" — вот первый вопрос. Как ни странно, чаще всего оказывается, что сам бы ты так не сделал.

Поиск корня проблемы. Манипуляция во многом сводится к тому, что людям предлагают такую трактовку проблемы (противоречия), которая уводит от сути. Люди шумят, волнуются, может быть даже пришибут какого-нибудь стрелочника, но вреда заказчику манипуляции не принесут.

Лучше всего, конечно, чтобы ложную трактовку дали "представители" самой страдающей стороны в противоречии (например, в случае социального противоречия — профсоюзы, коммунисты и т.п.). Но если это дорого, то обходятся и просто скромными тружениками телевидения.

Впрочем, профсоюзные боссы сегодня, похоже, недороги. "Рыночным ценам — рыночную зарплату!" — вот их трактовка наших бед. А что рыночная зарплата при отсутствии спроса на рабочую силу может быть равна нулю, об этом они "забывают". В такую забывчивость мало верится.

Ещё Достоевский говорил, что надо доходить до последних вопросов. Это значит, надо сразу отвергать предложенную трактовку и начинать ставить вопросы самому, шаг за шагом углубляясь.

Тогда быстро приходишь к той сути, от которой как раз тебя отводят пламенные защитники народа — как отводит лётчик ракету от самолёта, выпуская тепловую ловушку. Она ракете кажется горячее, чем двигатель самолёта, и ракета устремляется за нею.

Включение памяти, проекция в будущее. Память и предвидение — основа психологической защиты против манипуляции, потому-то они и является одним из главных объектов разрушительных действий.

Манипуляторы применяют целый ряд технологий, чтобы вытравить у нас чувство исторического времени, они помещают нас в "вечное настоящее", они навязывают нам особое, замкнутое время спектакля.

Вырваться из лап манипулятора — значит вырваться из этого заколдованного временного круга.

Каждый раз надо делать усилие и восстанавливать память о той проблеме, которую ставят перед тобой манипуляторы. Если нет сил и времени, чтобы что-то прочесть, навести справки, спросить знающих людей, то лучше уж не верить предлагаемому тебе мифу, а попытаться связать те факты, которые ты наверняка знаешь.

Смена языка. Наконец, один из главных принципов защиты от манипуляции — отказ от языка, на котором потенциальный манипулятор излагает проблему. Не принимать его язык, его терминологию, его понятия!

Пересказать то же самое, но другими словами, избегая всяких идеологических категорий. Пересказать пусть грубо и коряво, но в абсолютных понятиях, которые можно перевести в совершенно земные, осязаемые образы — хлеб, тепло, рождение и смерть.

Если все десять лет реформы идёт вымирание населения, если в русских областях почти прекратилась рождаемость, если крестьяне вынуждены были вырезать более половины крупного рогатого скота и почти всех овец, то называть это "путь к нормальной экономике" — надругательство над здравым смыслом.

Так и не надо мыслить в таких категориях.

Мы — рабы слов. Так не надо, чтобы словами ещё и командовал берущий нас за глотку манипулятор.

Всё это, конечно, советы слабые.

Главный совет — думать. И думать усиленно, трудно, как землекоп копает тяжёлую глину.